|
Великий
Октябрь – Праздник вопросов. Русские амазонки. 100 политиков в нашем
сатирическом
криминально-историческом
процессе. 5 заседаний. 100 досье. И кое-что ещё на сайте Aliaksandr Astanevich. Часть III. |
Страницы
истории. Год 2009. Весёлые истории, фельетоны и критические статьи на
страницах сатирического журнала с картинками. Эти
и другие темы на сайте Aliaksandr
Astanevich. |
Авторский сайт Aliaksandr Astanevich |
|||||||
|
Сатирический журнал |
Заметки на полях |
||||||||
|
|
Темы дня: Декабрь 2009 года. Часть III. Сатирические и юмористические страницы не только
славянской истории. В сатирическом журнале "Aliaksandr Astanevich "На тему дня". |
Оглавление. Ссылки. Сноски. Переходы. Фотоматериалы. |
|||||||
Если вы одолели оба тома нашего дела и с вами всё благополучно, можете ознакомиться с материалами третьего тома.
Здесь мы завершим допрос последних свидетелей и дадим возможность обвиняемым подготовиться к их "последнему слову".
С вами мы встретимся уже в следующем, Новом году.
И пусть он будет веселее, чем этот.
_____________________________________
Автор.
Состав проекта:
Книга I. День Октября –
Праздник вопросов. Или: Русские амазонки.
Часть I. Русские
амазонки.
Часть II. Костры
отечества.
Часть III. Гаврош.
Часть IV
Часть V
Часть VI. Викижель.
Эпилог одной ночи.
Приложение I. Хроника одного
заговора.
Приложение II. Музыкальная страничка.
_____________________________
День Октября – Праздник вопросов. Или: Русские амазонки.
(сатирический, криминально-исторический процесс)
Часть третья.
Праздник вопросов. День третий.
Праздник вопросов. День третий.
Оглавление шестой части. Глава третья:
Раскрывающая
суть первых пяти частей.
![32c4e7ee1a8c191bf49896f2c184f81e[1]](10.12.3.Themes.links.files/image008.jpg){kind=small}
Глава III. Раскрывающая суть
третьей части.
Гайдар (Голиков)
Аркадий Петрович
Ярославский Емельян (Ильян) Михайлович.
___________________________________________________________________
Часть третья.
Гаврош.
Праздник вопросов. День третий.
Вопросы революционной этики.
Путеводная.
Всякое
бывает в жизни.
Но чтобы
так…
Пришли и
сказали: Ты свободен!
А я просил?..
Но вышел,
раз надо.
Свобода!!!
А назавтра –
пришли и забрали.
Вновь дома.
А только…
Зачем выходил?..
_____________________________________________
Как это ни
печально, дорогой читатель, но должны мы хоть на время, но изменить тон нашего
повествования. Изменить сатирической направленности нашего сайта. А что поделать.
Тема такая. А мимо неё никак не пройдёшь. Иначе, зачем всё это…
Мы переходим
к самой жуткой части нашего повествования. Туда, где летают чёрные, обжигающие
лицо, "трёхдюймовые жуки" и всё такое прочее, что уже вошло и прочно
утвердилось в истории нашей революции: и жуки эти, и те, кто их видел, и те,
кто обо всём это писал, сочинял для нас свои книжки "Красная гвардия в Москве…",
"На страже революции" и всё такое прочее, чтобы уже не сбились мы с истинного
пути, достойно несли дальше знамя Великого Октября, по примеру своих отцов и дедов.
А там, где
жуки, какой же юмор? Не было его. Ни тогда, ни в последующие годы.
Серьёзные
люди писали нам свою историю. И с этим уже ничего не поделаешь.
А не войти
нельзя.
Кто же
устоит перед чарующим блеском Кремлёвских сокровищ, упрятанных в глубоких тёмных
ходах настоящего Москвитского царства?
Не многие
знают туда дорогу.
Но никто не
знает дороги оттуда.
И сколько их
там до сих пор ещё бродит по тёмным лабиринтам с давно потухшими факелами, то и
дело, натыкаясь друг на друга?..
Вот как
страшно…
Это вам не
сказки про кайзеровские миллионы и опломбированные вагоны.
Это жизнь.
Это судьба
России.
А дальше –
сами знаете.
Так что, слабонервных
просим удалиться… в последние главы нашего повествования. Там мы ещё и споём, и
спляшем, как полагается на празднике.
А тех, кто
смел, и пока ещё бодр духом –
Вперёд, за нами!
1. Кремлёвские
чары.
Наконец-то
мы можем перейти к показаниям человека, который многое мог бы прояснить в этой тёмной
истории. Правда условия, в которых ему приходилось давать эти показания, не
располагает к откровенности. Но всё-таки, и в этом вы сами убедитесь, он делает
это искренне. Не выгодны для него многие сделанные им признания. Но какое это
имеет значение для человека, для которого и в этих условиях чувство обиды на
своих товарищей по борьбе выше всего, парализует всё, даже самый элементарный
инстинкт самосохранения.
Он искренен,
и в этих ужасающих, никак не укладывающихся в голове нормального человека,
признаниях, в хладнокровном, переполненном излишними подробностями и свойственными
времени выражениями, изложении своего отчёта "о проделанной работе".
И невольно
создаётся впечатление, что не первый раз он всё это рассказывает, что всю свою
оставшуюся недолгую после этих событий жизнь он только посвятил воспоминаниям
об этих нескольких днях, так круто всё изменившие в его пустой, однообразной жизни.
Этих нескольких днях, что вырвали его из этого убого мира, вознесли на вершину,
в страну Олимпа, насыщенную своей особой, значимой жизнью, энергией и
событиями, и отшвырнули назад, снова – в эти самые отстои безропотного
человеческого существования, в котором уже нет ничему места, кроме его обиды.
Он так
ничего и не понял. Ни тогда, когда вершил суд над другими, ни сейчас, когда
давал эти показания, прекрасно понимая, что стрелки хронометра, отсчитывающие
последние дни, часы, секунды его жизни уже запущены.
Он и не
пытается их остановить. А всё с той же скрупулёзностью и последовательностью произносит
один тот же текст, в котором и отразилась вся его настоящая, для него только и
значимая жизнь.
Ему ли, при
расстреле самого себя видевшему лица передавших его товарищей, занесённые над
собой штыки обезумевших юнкеров, бояться смерти.
Он говорит
правду. Потому что лгать он не умеет.
Он может
схитрить, обмануть врага, напасть из-за угла, выстрелить в спину своего товарища.
Но лгать он
не умеет.
Такой вот
парадокс истории.
И парадокс
этот называется – 1917-й год[ii].
________________________________________________
Даже в авторском изложении Яна Пече[iii] читать свидетельства Страхова крайне тяжело,
но вы можете попробовать это сделать, перейдя по ссылке на страницы научно
- просветительского журнала "Скепсис". Будьте уверены –
название того стоит.
Мы же ограничимся только несколькими, интересующими нас
цитатами.
Конечно, сам Ян Пече, мало чем отличается от нашего
"героя", и его книга, написанная в годы становления Сталинского
режима, не внушает ни малейшего доверия. Именно на ней во многом строился и
достраивался миф о зверском убийстве юнкерами безвинных пленных солдат 56-го
полка. Всё здесь, как в модной в те времена сказке про двух Мальчишей.
Но тем и интереснее именно здесь, в истоках лжи, найти
то, что укрылось от острого глаза фальсификатора, то, что "замыленному",
одурманенному героикой дня, глазу показалось несущественным.
"Проскочило", - как говорят.
В своей книге участник потерпевшей поражение революции
1905-го и неудач июльского мятежа 1917-го года, подробнейшим образом описывает,
как тщательно они готовились к реваншу, как мешали им в этом собственные
товарищи, не понимающие "музыки революции" и готовые пойти на любое
"соглашательство" с классовым врагом товарища Пече и товарища Ленина.
Особое внимание здесь уделено тому, как по крупицам собирали
они оружие для "красной гвардии". Но нет в тексте таких слов, как
воровство, грабёж, насилие. Всё очень просто в этой жизни. А только пришли товарищи
и поставили посты там, где надо. А затем уже, на основе строгой революционной
законности и отпускали оружие тем, кому следует.
Но какой у революции закон? Сами знаете. И тем, кому не следует,
так и говорили: "посторонись!".
В общем, ничего нового.
Всё тоже, что и в сотнях тысяч других агиток,
заполняющих прилавки книжных магазинов и киосков, публичных и школьных
библиотек, радиоэфир, театральные и актовые залы, залы кинотеатров, художественные
галереи и выставки, витрины общественных заведений. Всё тоже, что и на
плакатах, водружённых на уличных столбах и растяжках между ними, над крышами и
в окнах наших домов, на стендах и просто на дверях, везде, где только мыслимо и
немыслимо, но чтобы уже никто, ни один человек в этой стране не смог пройти
мимо, прожить пять минут, не соприкоснувшись с тем, к чему он уже сопричастен,
потому, что родился в этой стране, что ему знать необходимо, и уже никак, ни на
одну минуту, нельзя забывать.
Но есть и факты неоспоримые. Те, что из песни не выкинешь,
что навсегда отразилось в "судьбоносных" исторических документах. И
вот с них мы и начнём наш рассказ, чтобы в случае необходимости, проверить
направление собственного поиска и подкорректировать, если надо, своё продвижение
по тёмным лабиринтам нашей истории.
Вот, что сообщает о начале этих событиях в своей книге
"Красная гвардия в Москве в боях за Октябрь" Ян Пече:
"… Кремль, расположенный в нем 56-й полк и арсенал, были
для нас важнейшим объектом. ЦШ [центральный штаб]Красной гвардии и ленинская
часть МК [Московского комитета]предложили назначить комиссаром и комендантом
Кремля опытного революционера и видного участника боев 1905 г. П. К.
Штернберга. Однако ВРК назначил комендантом арсенала Кремля молодого и малоопытного
большевика - прапорщика О. Берзина, а политкомиссаром к нему т. Ярославского.
На совещании 26.10 в Политехническом Музее красногвардейцы Хамовнического р-на
предложили послать в Кремль свой отряд с опытными большевиками для распропагандирования
тех частей в Кремле, которые пока не перешли на ту или иную сторону.
Красногвардейцы держали связь с представителями 56-го полка и роты 193-го полка,
находившихся в Кремле…".
Пока никаких расхождений с тем, что мы писали раньше, не
видно. Решение было принято 26 числа. А стало быть, к истории расстрела
"бородачей", о которой рассказывает офицер 4-й школы прапорщиков,
никакого отношения не имеет. Оставим на совести автора обвинение Берзина[iv]
в малой большевистской опытности. Не надо забывать, что сам Пече состоял в рядах
партии коммунистов ещё с тех времён, когда и партии такой ещё не было.
А дальше уже со всеми пикантными подробностями следует
описание зверств офицеров и юнкеров. Как то и дело разоружали они солдат,
выгоняли их на площадь, строили перед пулемётами. Потом уже откуда-то сверху
открывался по ним огонь. Затем бегали офицеры, кричали: "ошибка,
ошибка". Огонь прекращался, перестраивали солдат в ином порядке, и всё
повторялось заново.
А там, высоко в Воробьёвских горах сидели рабочие, смотрели
на всё это и очень этим солдатикам сочувствовали… наполняли свои сердца
пролетарской ненавистью.
И всё такое прочее, что в таких случаях в то время и писали.
У нас ещё будет возможность поговорить о том, кто и как
осуществлял последний "массовый" расстрел солдат и осуществлял ли его
вообще. А заодно, и многом другом. Сейчас же вернёмся к началу событий:
Вот, как описывает Пече появление в Кремле нашего главного
героя:
"… Красногвардейцы под руководством т. Страхова вошли в
Кремль частью на грузовиках через ворота, частью через стену со стороны
гостиницы «Метрополь», где их пропускали часовые 56-го полка. Войдя в Кремль,
красногвардейцы стали проводить групповые беседы, затем провели общий митинг,
где решили взять из арсенала оружие для Красной гвардии. В этом особенно
энергичное содействие оказала рота 193-го полка, где работал прапорщик Малиновский…".
Видите как всё просто: "решили взять". Не отобрать,
не украсть, не стырить…
И почему не взять, раз лежит, а охранники боевого арсенала
сами предлагают: "возьми, за ради Бога. Надоело возле него маяться. На
фронт хотим…".
Так что же помешало, раз всё так просто получается?
Если
вы хотите сами во всём разобраться, будьте внимательны при чтении всех
приводимых мною цитат, не пропускайте ни одного слова и ни одной фамилии. В
последующем мы ещё не раз будем ссылаться именно на эти места и фамилии в
показаниях главных свидетелей. И подчеркнуть каждое важное место, значило
подчеркнуть весь текст.
Об этом Пече уже рассказывает уже слов нашего героя:
"… Отряд для занятия Кремля был готов. Дважды посылали за
указанием к т. Ногину в Политехнический музей, но там шли только споры.
Тем временем от наших разведчиков - калужских самокатчиков в 3 часа ночи
получаем данные о движении юнкеров по Воздвиженке к Кремлю и Манежу. Только в 9
ч. утра двинулись к Манежу - занимать Кремль. У т. Страхова было предписание к
коменданту т. Берзину о выдаче оружия. С отрядом поехали также 18 «двинцев».
Только часть автомобилей во главе со Страховым въехала в Кремль, а остальные
были задержаны юнкерами, находившимися в Манеже.
Красногвардейцы по разрешению Берзина загрузили грузовики
оружием. Одновременно, обнаружив в казармах офицеров, красногвардейцы разоружили
их и строем вывели за ворота Кремля, которые затем закрыли.
Попытка вывести грузовики с
оружием из Кремля не удалась. Ворота уже были заперты на замки как изнутри,
так и снаружи, а за воротами стояла цепь юнкеров и казаков. «Двинцы»
открыли огонь и уложили 6 юнкеров. Ответный огонь юнкеров заставил грузовики
отъехать назад, а усилившийся обстрел через ворота вынудил «двинцев» и шоферов
слезть с машин. Три автомобиля остались посреди двора за воротами под
обстрелом. Срочно организовали собрание в клубе офицерского собрания, на
котором решили во что бы то ни стало прорваться, одновременно двинув в разные
ворота".
"Рвануть в разные стороны", - это понятно. Мы
же обращаем внимание на то, что ворота были закрыты "как изнутри, так и снаружи". Претензии к Берзину
явно преувеличены.
"… комендант Кремля т. Берзин уговорил подождать с прорывом
до вечера. Вечером Берзин просил красногвардейцев остаться до утра, так как
должны подойти наши. Выставили караул у машин и всю ночь провели в беседах с
солдатами. В результате большинство солдат стали поддерживать красногвардейцев
и даже вызвались с боем вывести наши машины из Кремля и помочь им прорваться.
Особенно рвались в бой две роты 193-го полка (так называемые «мартовцы»). Им не
уступали часть солдат 56-го полка…".
Мартовские роты в полку, это что-то новое. Здесь надо напомнить,
что во время принятия решения о вооружённом восстании, меньшевики выступили
против него, но затем вошли в состав РВК (смотри предыдущую часть), эсеры,
пользующиеся и в Москве огромной поддержкой, имели собственный Совет Солдатских
депутатов (СД) и от участия в голосовании отказались.
Повторимся: полк, разделившийся в самом себе, это уже не
полк, а его останки. А так, чтобы ещё и внутри ротные группировки…
Умела Россия удивлять даже в такие дни. Не в этом ли главный
корень трагедии?
Но это для нас. У большевиков своё представление о революционной
и пролетарской дисциплине.
Есть и первое разногласие. Страхов упоминает о двух
ротах 193-го полка. В то время, как во всех документах РВК и в энциклопедиях
упоминается только об одной.
А это уже интересно:
"… Кремль был окружен 4-й и 6-й и ротами юнкеров 5-й школы
прапорщиков…".
Представляете себе роту, которая смогла бы оцепить пол
Кремля? Да ещё так, чтобы эту блокаду нужно было прорывать силами полка?
Но здесь же мы находим подтверждение показаний офицера
4-ой школы прапорщиков. Те же две роты, только сменившие их учащиеся другой - 5-ой
школы. После расстрела "бородачей" нет ничего удивительного в том,
что они перенесли место дежурства за пределы Кремля.
"… 27-го (октября) красногвардейцы решили прорываться.
Берзин, наконец, согласился на прорыв и обещал дать для него два броневика,
находившихся в Кремле. Один из них должен был пойти впереди грузовиков,
второй - прикрыть их с тыла…".
Даже мурашки по коже пошли…
А дальше и того круче:
"… Пока готовились, по телефону было сообщено, что
белогвардейцы готовятся наступать на Кремль. Срочно стали организовывать
оборону. Был создан Революционный полковой комитет. На совещании ревкома
было решено ударить по юнкерам изнутри Кремля навстречу нашим, пустив вперед
два броневика. Однако выяснилось, что броневики уже захвачены офицерами Украинского
полка, который охранял Николаевский дворец под командой полковника
Ануфриенко. Освободить броневики они отказались и заявили, что хотят вывести их
из Кремля. Тогда солдаты 7-й роты вырыли ров у ворот гаража и у выходных ворот
на улицу, поставили заграждения. Там заняли позицию солдаты 8-й роты с 4-мя
пулеметами, блокировав броневики…".
Не понятно, кто охранял Николаевский дворец? Броневики?
Офицеры? Или всё-таки Украинский полк с двумя броневиками?..
Я уже больше не буду прерывать показания участника событий.
Иначе мы никогда не доберёмся до сути. Читайте внимательно. Здесь сатирик
отдыхает...
Итак:
Ситуация более чем подходящая, для возникновения одного
из описанных инцидентов. Но как офицеры вновь оказались в Кремле, если их
вывели наружу? Ведь ворота были закрыты "как
изнутри, так и снаружи".
Прав сатирик: тут не обошлось без водолаза.
Но это только начало нашей фантастической истории, из
которой видно, что не всё, мягко говоря, контролировал товарищ Страхов и
"часть" солдат 56-го полка.
Удивительно и то, как солдаты одного полка и двух рот держали
в узде Кремлёвское воинство, численностью более трёх тысяч прекрасно вооружённых
солдат.
А может всё и проще: потому и появились офицеры, воодушевились
солдаты Украинского полка, потому и рыли спешно рвы, что в Кремль через другие
– Спасские ворота уже вошли казаки Сибирского полка. А если так, то кто-то
должен был им открыть ворота не только снаружи, но и изнутри.
Дальше вы увидите, что не только Пече, но и Страхов не питал
к Берзину нежных чувств. И во всём, что произошло в Кремле, считали его
виноватым. Но, ни тот, ни другой не обвиняет Берзина в том, что он впустил в
Кремль Сибирский казачий полк. Вообще об этом полке ничего не упоминают.
Странно всё это.
Но вернёмся к показаниям Страхова:
"… В 23.40 юнкера открыли по Кремлю ружейный и пулеметный
огонь, поставив пулеметы на втором этаже Верхних торговых рядов.
Одновременно они начали бить по Кремлю из трехдюймовых орудий,
находившихся на Арбате у штаба юнкеров. Красногвардейцы и солдаты не отвечали -
все, кроме 7-й и 8-й рот, находились в клубе и в казармах. Берзин отдал приказ
о занятии позиций и полной боеготовности…
Около 12 час. дня положение было все еще неясным. От ВРК не
поступало директивы об аресте офицеров и об открытии огня. Неожиданно…".
И вот на этом "неожиданно" мы закончим нашу
первую главу. Ничего в ней до сих пор не противоречит нашей версии, за исключением
двух деталей: дат и количества рот 193-го полка, которыми вполне можно
пренебречь. Время было суетное. Не до мелочей.
Интересным является и утверждение о том, что их обстреливали
из орудий. Ведь по утверждениям официальной большевистской пропаганды орудий у
"белой гвардии" не было. Тогда кто же стрелял по мятежникам 56-го
полка? Да ещё с Арбата?
Но то, что произошло "неожиданно" для
Страхова, возможно будет ещё более неожиданным для нашего молодого читателя,
который ещё только начинает изучение истории этой удивительной страны, которую
мы называем Родиной Октября.
И здесь надо собраться духом.
2. Гаврош не сдаётся!
Давайте обрисуем ситуацию ещё раз.
Вот, как вслед за Пече представляют всё произошедшее современные
энциклопедисты:
Пришёл товарищ
Страхов в Кремль попросить для "Двинских" ружьишек мальчишек в городе
пострелять. А местные солдатики, что военные склады охраняли ему и говорят:
- Бери, дорогой
товарищ, а только нам этого добра не жалко.
И помогли ему
всё, что надо на грузовики погрузить. А ещё и своих людей для сопровождения
груза выделили, чтобы не пограбили по дороге.
И вот погрузились
они на машины, подъехали к Кремлёвским воротам, а за ними… мать честная…
Две роты этих мальчишек
из 5-ой Московской школы прапорщиков.
И у каждого
ружьё…
Только и успели,
что ворота перед ними закрыть.
А ещё два казака
гарцуют по площади. То ли местные. То ли, заезжие. К золотым куполам приглядываются.
Мавзолея то не
было ещё…
И вот заперли
ворота. Собралось Кремлёвское воинство в 3,5 тысячи штыков и думу думает: то ли
сразу сдаться, то ли, открыв все ворота Кремля, а там их, сами знаете, с два
десятка тогда было, рвануть в разные стороны, а там, как судьба распорядится.
И товарищ
Страхов, знай, своё гнёт:
- Рвать надо
скорей! Там нас Гаврош дожидается!..
И большой спор
меж ними вышел: стоит ли?..
А товарищ Берзин,
комендант местный крепости, и говорит:
- Никуда рвать не
надо. А нам бы только день простоять, да ночь продержаться.
Или наоборот…
Вот такая страшная история.
Честно скажу:
не хотел бы быть энциклопедистом.
Не в этой ли истории отыскал Гайдар[vi]
сюжет для своей сказки?
А может, всё как раз наоборот,
– сказочник и сочинил эту историю?
Только, тогда писал историю один сказочник. А сейчас её
дописывает – другой…
Помните, как в фильме: "Работает внук Янычара…".
– Гайдар III?..
Тёмное дело.
Но вернёмся к Пече.
То есть, к Страхову, конечно.
Может, он нам что-нибудь разъяснит?
Ведь что-то там случилось "неожиданно".
___________________________________
А Гаврош в Москве[vii]
всё-таки был!
Жаль пацана.
Видел бы, что из этого получилось,
за кого погибать пришлось,
может быть, и сам в школу прапорщиков поступил бы…
3. Измена!
Вот, дорогой читатель, и дошли мы до описания самых трагических
событий в рассказе Страхова:
"…
Неожиданно через Троицкие ворота проходят т. Муралов, полковник Рябцев,
т. Ногин[viii],
т. Блохин[ix]
из Совета солдатских депутатов и еще кто-то…".
Не больше, не меньше – совместная выездная сессия Военно-революционного
комитета[x],
Комитета общественной безопасности, Совета РСД и Совета СД. Все ветви власти, всё
городское начальство разом нагрянуло.
Про площадь Ногина и Ногинск напоминать не надо. О том,
кто этот "кто-то" - позже поговорим. Но вы и сами знаете, что "кто-то"
у нас всегда был. И всегда, как Жванецкий говорит, "где-то" рядом.
А сейчас, главное, не упустить нарастающий пульс быстроизменяющихся
событий.
И вот здесь, чтобы не утратить логику, которая,
несомненно, была в тех событиях (марксисты, всё-таки), сделаю маленькую купюру.
В общем: велено им было всеми этими товарищами из Кремля
выметаться.
Но не так, грубо, конечно, а очень деликатно было сказано:
"… так
как 56-й полк устал, его нужно вывести из Кремля, заменив юнкерскими
подразделениями…".
Ни больше, не меньше.
А полк этот ещё только в раж и входил…
Сделаем ещё одно отступление.
Пришла пора начать сводить концы с концами в нашей затянувшейся
на несколько ночей истории, чтобы уже поскорее завершить её, вернуться к нашим
старым героям, да обратить свой взгляд в день сегодняшний.
Так что же произошло?
Две…
Не две, конечно, а куда больше. Но не будем усложнять ситуацию.
Предадимся большевистской логике и простоте. И, может быть, в этом, в простоте,
и обретём смысл всего происходящего.
Итак:
Ещё вчера две, утвердившиеся на останках Русской
империи, непримиримые ветви власти шли ва-банк, истерично бросали друг другу
воинственные вызовы, спешно создавали отряды самообороны и нападения. А сегодня
разъезжают в одной машине, совместно призывают не поддаваться панике и провокациям,
хранить спокойствие, мир и порядок. И кое-что ещё, о чём мы позже поговорим.
Так что же случилось?
Вернёмся в Петроград:
Недолго
гуляла эйфория от взятия Зимнего Дворца. Уже к ночи пришли тревожные слухи о
приближении к Невской столице войск генерала Краснова. С заседаний ЦК партии
снова исчезает, только недавно, 10 октября, появившийся Владимир Ильич.
Скрывается под половицы. Пару дней почти ничего не пишет, боясь скрипом пера
выдать место своего существования. Наверху, над ним, поправив на полу половицы,
присел на табурете товарищ Сталин.
Явно
поспешили большевики накануне, в 8 часов утра, разостлать радостные телеграммы
во все города России, с которыми у Петрограда была связь. И, конечно же, в
первую очередь – в Москву.
27
октября войска Краснова берут Гатчину, в дворце которой обосновывает свою резиденцию
Керенский.
28
числа войска Краснова входят Царское село.
А здесь мятеж, грозящий перерасти в настоящую криминальную
войну за передел власти в центре мирного города с узкими улочками и глубоко
купеческими настроениями. И ни о какой "усталости полка" и речи не было.
Полк, хоть и не весь (кроме 2-ой и 3-й роты[xi]),
только ещё изготовился к самым активным действиям. Только 2-я и 3-я роты
остались верны Совету Солдатских депутатов, в которых главную роль играли
эсеры. А значит, остались верны законности и правопорядку, которому эсеры
уделяли значительно больше внимание, чем большевики.
Это вам не расхлябанные Петроградские шайки, устанавливающие
свой новый уличный порядок и понимание революции на Неве. Не Московские банды,
именующие себя "Красной гвардией", которые ещё многие годы и
десятилетия будут отстаивать свои новые "порядки" в рабочих кварталах
многомиллионного города.
Понятие "революционная дисциплина" в уличных
бандах практически пока ещё не существует, и если используется некоторыми
ветеранами революции 1905 года, то только в тех случаях, когда им это выгодно.
Именно это и создало враждебно-насмешливое отношение к этой терминологии, стало
поводом для дальнейших издевок.
Всё это и вызвало общую озабоченность противоборствующих
сторон. Охладило мозги. Усадило их в первый же день мятежа за стол переговоров.
Здесь можно забежать вперёд.
Из
Германии ещё только отзывается наш "белорусский мальчик" Дзержинский,
предавший уже свою партию эсеров и переметнувшийся в стан "более предприимчивого"
вождя мирового пролетариата.
Именно
на него будет возложена миссия по утверждению "революционной
законности", как бы глупо это не звучало, в большевистской среде.
До
создания Всероссийской Чрезвычайной комиссии ещё остаётся несколько недель. Но
она, фактически, начнёт свою работу гораздо раньше, здесь, на Лубянке, сразу
после прибытия Феликса в Москву.
И
первым делом этой комиссии и будет как раз расследование этого самого
"Кремлёвского дела", проведённое со всей своей особенной "большевистской
беспристрастностью".
Но вернёмся к нашим событиям:
Поэтому и решила согласительная комиссия для начала вывести
из Кремля самые неблагонадёжные войска – одну роту 193-го полка и 56 полк
целиком. И те роты, что подчиняются Совету РСД, и те, что подчиняются Совету
СД.
А на их место ввести подразделения, которые подчиняются городскому
порядку и способны обеспечить охрану объекта.
И именно это обстоятельство, тщательно ретушировалось
советской пропагандой.
Но читаем дальше показания наших главных свидетелей:
"… По свидетельству т.
Страхова, - пишет Пече, - Рябцев трижды
вместе с Мураловым, Ногиным, Ярославским[xii],
Аросевым[xiii]
и другими посещал Кремль и в их присутствии вел разговоры о вводе в Кремль юнкеров…".
Вот уже и новые громкие имена пополняют наш список
"соглашателей". Дальше уже и читать страшно…
Кажется, вот-вот взорвётся Кремлёвская стена.
А, может, в том и задумка наших энциклопедистов? Чтобы
взорвалась? Восстали из пепла наши товарищи. Пришли бы в кабинет Путина и сказали:
- Вы не правы, товарищ!
И отвели его назад – на Лубянку. Туда, откуда он и пришёл.
Может для этого и выброшены в эфир сотни тысяч, читать,
не перечитать, файлов, реанимирующие сказки "почётного пенсионера"
Пече и иже с ним?
Если так, то сайту остаётся только присоединиться к этим
пожеланиям.
Но "истина дороже".
Скажите, товарищи дорогие, как называется тот, кто не выполняет
требования РВК?
Какая участь ждёт тех, кто не выполняет приказы партии и
Военно-революционного комитета (состоящего, кстати, в основном из большевиков)?
Я уже не говорю об условиях военного времени, объявленного
в городе военного положения и возобновление смертной казни на фронте.
Правильно.
Расстрел на месте!
Без всяких там комиссий и проволочек.
Именем революции, так сказать, и по условиям военного времени.
Во всей этой истории удивляет только терпеливость большевиков.
Четырежды уговаривали они мятежников: сначала выйти из
Кремля, а затем уже и сдать оружие, сдаться в плен юнкерам, как единственной
силе правопорядка в городе.
И нам осталось перейти к описанию последней, самой драматической
части этих событий. Событий, в которых выросли ноги ВЧК и Белого движения,
Гражданской войны и беспощадного террора, унесшего с собой жизни миллионов
советских, и не только советских, граждан.
Но прежде, чем сделать это, подведём общий итог подо всеми,
отражёнными в предыдущих главах показаниями и событиями:
4. Как это было
4.1. Петроград
Наконец-то картина начинает проясняться. И всё, что раньше
казалось хаосом, приобретает логику, смысл и последовательность.
В соответствии с ранее разработанным планом государственного
переворота, получившего кодовое название "вооружённое восстание" 24
октября 1917 года большевики начинают осуществлять захват власти.
Осознав полную неспособность получить власть демократическим
путём, большевики планируют осуществить мятеж сразу в нескольких крупнейших
промышленных центрах России. Все действия строго распланированы и согласованы с
руководителями их штабов в разных городах России.
Первый выстрел должен прозвучать в Петрограде, где Керенский
перед лицом Корниловского мятежа сам вооружил Петроградских рабочих. А уже на
следующий день Петроградский мятеж должен был быть поддержан и в других городах
России.
Но с самого начала что-то не ладится. Хорошо спланированная
операция начинает разваливаться уже на второй день мятежа…
Впрочем, всё началось гораздо раньше.
Ещё тогда, в апреле, когда тезисы Ленина были
подвергнуты острой критике со стороны бесспорного лидера Петроградских большевиков
– Каменева. Затем Каменев фактически срывает реализацию июльского мятежа. А в
сентябре, вступив в открытую дискуссию с Лениным по поводу восстания,
фактически обнародует секретные замыслы Ленинской партийной группировки.
Ленин фактически ничего не может предпринять против
Каменева, осознает отсутствие собственной значимости даже в Петрограде, и
вынужден делать ставку только на группу членов ЦК партии, бездарных личностей с
уязвлённым самолюбием, ищущих способы мести Каменеву и его сторонникам. А с
этими "шапочниками" "массы не поднимешь".
Опытный интриган находит выход из положения.
- Дискуссии с Каменевым мне полезны, - успокаивает Ильич
своих разгорячившихся сторонников, требующих немедленного исключения Каменева
из партии.
И кто бы сомневался.
Только через эти дискуссии мог вождь, давно превратившийся
в "иностранца", привлечь к себе внимание аудитории своего противника.
Раскол в стране сопровождался и расколом в самой партии,
расколом ЦК.
И только новая секретная организация ЦВРК давало шанс
Ильичу возродить свою собственную значимость в партийных рядах, стать её
единственным лидером и хозяином.
Таким образом, октябрьский мятеж утверждал не только диктатуру партии в стране, но и его
личную диктатуру внутри партии.
На карту поставлено всё.
Здесь нужен только мощный волевой натиск. И Ленин демонстрирует
эти свои качества лучшим образом. Вот только руководимая им операция утрачивает
титул секретности. Да и здесь инициативу в ЦВРК перехватывает Троцкий. Слишком
ненадёжен трусливый, без конца куда-то исчезающий "вождь мирового пролетариата".
Узнав о готовящемся мятеже, Керенский усиленным натиском
начинает спешно формировать всенародную парламентскую Республику, в которой
конечно большевикам делать было нечего. Для достижения этой цели он взваливает
на себя некоторые диктаторские полномочия. Проводит выборы в предпарламент, в
президиум которого включаются Каменев и Троцкий. Объявляет его созыв и спешно
выезжает в войска с целью их подготовки для входа в Петроград, разоружения
рабочих и установления в городе гражданского порядка.
Перед отъездом он требует от Предпарламента одобрения
своих силовых действий, но Предпарламент постоянно откладывает рассмотрение этого
вопроса.
Ленин через решение серого большинства ЦК партии уже
отозвал из состава парламента депутатов-большевиков, обрубив все концы,
способные вывести их на переговоры с новой властью.
Каменев выступает против этого решения ЦК.
- Отказавшись от союза с кадетами, - говорит он
делегатам съезда и членам партии, - вы толкаете партию на союз с более опасными
левыми радикальными элементами.
Всем понятно, что не о левых эсерах идёт речь. Не только
о них. А прежде всего, о так называемой "Красной гвардии", давно
превратившейся из революционного объединения в анклав городских преступных
группировок. В братство алчущих крови реваншистов и примкнувших к ним,
купленных заманчивым лозунгом свободной экспроприации "птенцов Керенского".
Но многие в этих словах Каменева нашли намёк и на Ленинскую
группировку в ЦК партии.
Только 24 октября, в день начала мятежа, Предпарламент
одобрил действия Керенского. О том, что произошло дальше по дням и часам мы уже
описали раньше.
В таком удручающем состоянии пошла партия на государственный
переворот.
Но и здесь Каменев оказал последнюю услугу партии, в последний
день войдя в состав ВРК с одним требованием: запретить всем членам партии
покидать стены Смольного без особой на это необходимости и специального разрешения
штаба.
Таким образом, за всё, что происходило в эти дни в
городе, ЦК партии ответственности не несёт. Не было их, членов ЦК, в городе.
Во всём, что произошло в эти дни в городе, виноваты
"прапорщики революции".
Запомним эту светлую мысль, и переместимся с ней в Москву.
4.2. Москва.
Всё началось здесь, как и планировалось генеральным планом
переворота, были созданы ВРК, вооружены рабочие, на какое-то время взяты под
контроль Центральный телеграф и междугородний телефон, направлены агитаторы в
воинские части...
Но уже к концу дня, 26 октября пришлось всё резко менять.
И не только из-за тех событий в Петрограде, о которых мы
писали раньше.
Не только лидеры Советов вернулись в этот день из
северной столицы.
Масса беженцев и Петрограда рванули в Москву (см. письма
Красина). А вместе с ними приходили и слухи о большевистских бесчинствах,
творимых в городе. 26-28 октября прибыли и те, кто стал свидетелем издевательств
и расправ над защитницами Зимнего Дворца и юнкерами.
Атмосфера в городе начала складываться явно не в пользу
большевиков. И, конечно же, более импульсивная часть общества, и в первую
очередь молодёжь, студенты и юнкера, воспринимали всё произошедшим в Петрограде
особенно остро. Ненависть к тем, кто совершил бесчинства в Петрограде, и сейчас
пытается совершить их в Москве, к тем, кто выступил против Февральской революции,
пытается заменить царский деспотизм большевистской диктатурой, всё возрастала.
Всё это и создавало благоприятную почву для рождения
мифа о расстреле юнкерами пленных большевиков. Логично. И по-человечески
понятно. Чем не версия?
А главное, никто и не виноват, кроме этих юнкеров. Поплачут
по ним люди, да разойдутся по домам.
Приведя показания Страхова, Пече даже и не заметил, что
дважды опроверг самого себя. Вот, что значит классовая ненависть к
"соглашателям". Тускнеет разум.
Но не будем торопить события. Попробуем разложить весь
уже накопленный в предыдущих главах материал в нужном порядке.
Московская городская Дума и созданный ею Комитет Общественной
безопасности были информированы о происходящем в Петрограде и в Москве гораздо
лучше своих горожан. Почта и телеграф пока ещё не были захвачены мятежниками. В
целях обеспечения наибольшей безопасности горожан они принимают наиболее
взвешенные решения.
Трудно доверять написанным в то время противоборствующими
сторонами бумагам. Даже приказы носят больше политический характер, чем
директивный. В этом у нас ещё будет возможность убедиться. Но как подсказывает
логика событий, главной своей задачей КОБ видел в недопущение прямых столкновений
в городе воинских частей, то и дело меняющих свою окраску и переходящих, то на одну,
то на другую сторону.
Это подтверждает и тот факт, что город был окружён воинскими
частями. Было бы странно, если бы было иначе. Хотя, почему-то, об этом
упоминает только офицер 4-ой школы прапорщиков.
Войска, несомненно, были. Но КОБ пытается избежать их
ввода в город.
С другой стороны, большинство солдат не желали принимать
участие в уличных разборках властей. Можно было бы подобно большевикам усилить
в них свою агитацию. Но вместо этого КОБ, в том же Кремле, прибегает к более
радикальным мерам – к разоружению и аресту солдат.
И солдаты сами сдают оружие. Большинство делают это
охотно. Без оружия их уже никто не втянет в кровопролитные уличные бои.
Объясняется это и крайней ненадёжностью армии, среди которой
политиканство, дезертирство и измены стали обычным явлением. И опыт
Корниловского наступления, измена казаков "Дикой дивизии" и армии
Краснова, доказали это со всей очевидностью.
Своей главной опорой в борьбе с вооружёнными криминально-революционными
структурами ("Красной гвардией", "Двинскими" и прочими) КОБ
делает отряды народной самообороны, состоящие из офицеров добровольцев и
студентов, а также учащихся военных училищ и школ.
Из числа последних только 1-я школа прапорщиков отказалась
принять участие в обеспечении безопасности горожан. Но и этот демарш нисколько
не помешал быстро, в один день, собрать городские народные дружины.
В противоположном стане наоборот - сделана ставка на активную
агитацию в армии.
Но ситуация складывается для большевиков явно неблагоприятно.
Не так, как хотелось. Лишь незначительная часть войск, отдельные роты
согласились открыто перейти на сторону Советов.
План переворота рушился на глазах.
Поэтому при чтении пропагандистской литературы и современных
энциклопедий и создаётся впечатление, будто во всём городе кроме 56-го полка, роты
193-го полка и самокатчиков никаких войск и вовсе не было.
Не знаю, насколько можно верить офицеру, определившему
численность войск под Москвой в 100 тысяч человек. Но в одном Кремле было более
3 тысяч солдат. И это факт придаёт словам офицера убедительность.
Сложилась неблагоприятная ситуация, как для Советов, запросившей
помощь от других городов, так и для армии, в благонадёжность которой не верил
даже КОБ, и для самого КОБа, который в свою очередь запросил свежие, более
надёжные войска с фронта.
Так и получилось, что энергично начавшийся день, закончился
для обеих сторон полным конфузом. И тем, и другим нужно было время. И без
перемирия и переговоров было уже не обойтись.
Но Джина проще выпустить из бутылки, чем загнать его назад.
4.3. Кремль.
Итак:
Если офицер 5-школы не вводит нас в заблуждение, и всё
описанное им происходит именно 25-го, а не 26-го числа, то события можно
выстроить следующим образом:
25-го октября в 2 часа дня школа получила приказ в полном составе войти
в Кремль, заступить на дежурство и произвести арест находящихся там агитаторов.
Очевидно, не большая группа солдат пыталась воспрепятствовать
им войти в Кремль через Никольских ворота. Командир школы прапорщиков
получил приказ атаковать бунтовщиков.
Конечно, такой приказ не мог быть отдан двум ротам учеников
школы, если бы речь шла о штурме укреплений, обороняемых полком, или даже ротой
мятежных солдат. И это обстоятельство позволяет судить о малочисленности
мятежников, захвативших один из контрольных пунктов входа в Кремль. Иначе,
руководство КОБа надо было бы признать просто сумасшедшим. А сами события
показывают, что именно в их действиях больше продуманности и последовательности.
Вернее сказать, только в их действиях и была продуманность и
последовательность.
Прибывшие артиллеристы произвели несколько выстрелов и
орудий по воротам Кремля. Семь бунтовщиков было задержано. Офицеры Кремля
предложили начальнику расстрелять их на месте. Но начальник школы генерал-майор Шашковский
отказался это делать. Бунтовщики были обезоружены и арестованы.
Когда юнкера вошли в Кремль, им была выдана задержанная
группа агитаторов из 7-8 человек, среди которых был и сын Горького. Агитаторы
явно не ожидали такого развития событий. "Они были посажены на гауптвахту 1-го
лейб-гренадерского Екатеринославского полка", но вскоре "были выпущены комендантом Кремля,
полковником Морозом…".
При выходе на площадь перед казармами юнкера увидели группу
пожилых солдат (около ста человек) с сундучками, отправляющихся домой. В это
время и произошёл первый инцидент:
"… с чердака городской думы был открыт пулеметный огонь по
этим бородачам. Юнкера не сделали по ним ни одного выстрела. Большинство этих
бородачей оказалось убитыми или ранеными. Юнкера, посланные на чердак городской
думы, нашли там пулемет и ленту стреляных гильз. Пулеметчик же сбежал…".
После инцидента положение несколько стабилизировалось.
Юнкера были выведены из Кремля. На Красной площади было установлено постоянное дежурство
небольших подразделений юнкеров.
26 октября в 8.45 Московское ВРК получает телефонограмму из Петрограда,
в которой сообщалось об аресте временного правительства. Следовало указание
перейти к решительным действиям.
В этот день с участием самокатчиков и мятежных рот 56-го
полка удаётся на время захватить здания междугороднего телефона и центрального
телеграфа.
Для поддержки мятежно настроенных солдат 56-полка, находящихся
в Кремле, направляется рота 193-го полка. Совет РСД назначает в Кремль
собственного коменданта Берзина и комиссара Ярославского.
В то же время в Кремль с группой "Двинских"
боевиков численностью 18 человек и несколькими автомобилями отправляется
Страхов. По прибытию в Кремль он требует отпустить ему со склада арсенала оружие.
По свидетельствам других участников событий, на Красной
площади находилось несколько юнкеров, когда на неё въехала возглавляемая Страховым
и Двинскими братками колонна автомобилей. Заметив в ней вооружённых людей,
юнкера бросились за подмогой. Прибывшие роты юнкеров успели задержать несколько
пустых автомобилей. Головная часть автоколонны уже въехала в Кремль. Ворота за
ними заперлись.
Дальше следуют события, описанные юнкером Александровского
училища и священнослужителями. К странностям расстрела "бородачей" и
поведения коменданта Кремля Мороза добавляются новые странности. Обстрел
ведётся одновременно двух противоборствующих сторон: и разоружающихся солдат, и
юнкеров, и уже с нескольких позиций. Невольно создаётся впечатление, что что-то
неладное творится в Кремле. Будто бы нечистая сила вселилась туда.
Но странно ведут себя и юнкера при вступлении в Кремль.
По описанию большевистских летописцев-энциклопедистов они захватили Кремль
обманом. По другим источникам – получили приказ взять Кремль штурмом. И в то же
время, встретив "сопротивление" тут же бегут из Кремля со странными
криками: "Измена!".
Какая же измена может быть во время штурма?
Показания Страхова сразу же развеяли два пропагандистских
мифа:
1. Никто не вводил коменданта Берзина в заблуждение тем,
что сымитировал телефонные переговоры, из которых следовало, что войска ВРК
разгромлены, а их главари арестованы.
Берзин, по утверждению Страхова, как минимум четыре раза
за день встречался с лидерами ВРК и уговаривал вместе с ним мятежные роты
солдат сложить оружие. И делал это, как показывают юнкера и священнослужители,
небезуспешно. Процесс начинался, но как минимум три раза заканчивался трагически.
Возможно, это факт "обмана" действительно имел
место на каком-то промежуточном этапе событий 27-го октября. Например, при
вхождении в Кремль сибирских казаков, или после того, когда юнкера уже туда
вошли, но в нашей истории это мало что меняет.
Трагедии разыгрывались не при вхождении в Кремль казаков,
а при каждой санкционированной ВРК попытке ввода в Кремль юнкеров. Так
утверждают и "летописцы", и свидетели, и сами юнкера, и участники
событий.
2. Не было никакого противостояния между КОБом и ВРК в
эти дни. По крайней мере, здесь, в Кремле, они выступали единым фронтом. И
желчь господина Пече, пролитая на "соглашателей, лучшее тому доказательство.
Нам осталось только уяснить почему.
Сам комиссар Ярославский был в своё время организатором
КОБа в Якутии, и понимал своих "противников" с полуслова. Понимал и
то, что КОБ, как и ВРК, создавались для "защиты завоеваний
революции". Вот только революции у них оказались разные. Но тогда и это
обстоятельство, перед лицом более опасного противника – неуправляемой, то есть
управляемой, но не ими, чёрной анархии в Кремле и городе, отступило на второй
план.
Мы
ещё предоставим слово и Ярославскому и другим его товарищам, чтобы разобраться
в том, что заставило их лгать в последующих своих показаниях по этому делу.
Пока же, ограничимся тем материалами, что есть. Их вполне достаточно для того,
чтобы констатировать тот простой факт, что ВРК не контролировал ситуацию ни в
собственных уличных бандах, ни в мятежных войсках, как бы не пытался господин
Ярославский убедить нас и КОБ в обратном. Проще бросить с трибуны громкое
обвинение и призывы, проще бросить людей в бессмысленное самоистребление, чем
обеспечить контроль над ситуацией.
Но
логика всех событий показывает как раз то, что это самое руководство и было. Но
если не ВРК и КОБ, то кто же управлял этими таинственными событиями?
У нас
будет ещё время поговорить и об этом.
А произошло всё так, как и произошло. Как описали всё
это наши "противоречащие ", на первый взгляд, друг другу свидетели. Никто
из них не солгал. Было кому заниматься фальсификацией истории в последующие дни
и сейчас.
"…
тут разразилась катастрофа. Наверху, вероятно, на этой самой башне, были
ещё большевистские пулемёты. Около пленных ходили группы юнкеров-победителей. И
вдруг, на всех них, без разбора, полился огненный поток пуль... Юнкера
и солдаты стали падать как подкошенная трава. Скоро пулемётчика «сняли»
выстрелами снизу, и опять наступила тишина. Только я сам видел, как наросла
за эти несколько минут гора трупов...".
«Утром часть
большевиков объявила, что они сдаются. Комендант был арестован юнкерами.
Но когда юнкера вошли в ворота Кремля, их встретили огнём. Юнкера,
возмущенные, окружили большевиков и готовы были растерзать их на части, но
офицеры не допустили до этого. Обезоружили бунтовщиков. Их было до 500
человек. Тогда началась стрельба из арсенала, с чердаков, подвалов.
Многие прятались, где могли. Переполох был полный»
Вот только две части одной трагедии.
И нам осталось выяснить, что думают по этому поводу господа
Страхов и Пече:
5. Судьба провокатора.
"… Украинский полк целиком решил сдаться. Но часть солдат и
красногвардейцы решили держаться до последнего. Однако комендант Кремля т.
Берзин решил сдать Кремль…
мы, руководители красногвардейцев,
заранее знали, что нам может быть при сдаче, и какова будет наша судьба...
Берзиным был отдан приказ
прекратить стрельбу по юнкерам. Некоторые солдаты не хотели прекращать огонь, не
хотели считаться с приказом Берзина, желали дальше вести оборону…
… вопреки нашему решению, в 6.35 ворота Кремля были открыты и с
двух сторон вошли юнкера робко, с опаской. Берзин приказывает всем сдать
оружие... Некоторые солдаты неохотно бросали винтовки, клали их у своих ног, у некоторых
были даже слезы на глазах. Солдаты же Украинского полка бросали винтовки шагов
за 10 и быстро поворачивались спиной к оружию…
Солдаты-большевики 56-го полка еще держались и не
хотели сдаваться.
Берзин построил на площади [перед казармами] всех, кто был снят со своих боевых мест, и тех, кто находился в
казарме, подал команду: «Полк, смирно!» и крикнул перед проходившими юнкерами:
«Положить оружие!». Оружие положили, но некоторые попрятали его в казармах.
Юнкера продвигались дальше вглубь Кремля с двух сторон. Шли
колоннами: впереди пулеметчики-офицеры с пулеметами. Солдаты, не хотевшие
сдаваться и находившиеся около стены [казармы] с частью
красногвардейцев, открыли при виде юнкеров огонь. Юнкера в панике бросились
бежать к стенам [Кремля], а некоторые
обратно за ворота с криком: «Измена, измена! Где Рябцев?» В это время около
стены проходили броневики. Солдаты, увидев их, решили, что это наши броневики,
и усилили огонь. Но вдруг броневики остановились и открыли огонь по
стрелявшим. Солдаты были ошеломлены, но все же, продолжали стрелять…".
Странный расстрел…
Итак, группа мятежников отказалась выполнять приказы ВРК
и КОБа, Советов РСД и СД, городской Думы и собственного коменданта, поставили
себя выше всех ветвей власти и тем самым, объявили себя вне Закона. А такое
даже в воровском мире не прощается.
Они пишут, что у них не было другого выхода. Дескать,
они знали о том, что их ждёт.
А что они к тому времени могли знать, кроме того, что их
предшественники, среди которых находился и сын Горького, были в тот же день
отпущены из-под стражи на свободу?
Чего им было бояться, если они ничего такого пока ещё не
совершили? Если и тогда, и сейчас, сдаваясь юнкерам, выполняли приказ своего
ВРК?
Пожалуй, впервые Страхов чего-то недоговаривает. Или
"недоговаривает" за него господин Пече".
Но Бог с ними. Допустим они герои.
Допустим, они предвестники защитников Брестской крепости.
Вот только, защитники Брестской крепости не прятались за
спины своих товарищей.
Защитники Брестской крепости, надеясь на выполнение
Германией требований Международного Красного Креста, не только позволили, но и
обеспечили сдачу в плен противнику всех женщин, детей, других гражданских лиц и
раненных солдат, и только после этого приняли свой последний бой – бой до последнего
человека и последней возможности сопротивления врагу.
Их не хоронили так торжественно.
И даже после этого, спустя два десятилетия после этого,
та же самая советская пропаганда считала их, чуть ли не предателями. И только
благодаря произведениям Быкова, Адамовича, других писателей, капля за каплей
проливающих свет на события Отечественной войны, и активным действиям их
сторонников была восстановлена историческая справедливость.
Так что никак наши "герои" на героев Брестской
крепости не тянут. Всё больше тянут на обыкновенных провокаторов. И мы уже вплотную приблизились к описанию самой
драматических событий в нашем повествовании.
Но явно не тянут не героев и "террористов" и
наши юнкера. Пулемётами были вооружены их же, Кремлёвские, офицеры. Стреляли по
мятежникам их же "красные" броневики.
Но самое интересное ещё впереди.
Сейчас же сравним показания Страхова, которому так сочувствует
Пече, с показаниями "священнослужителя", который так сочувствует, и в
этом мы ещё не раз убедимся, юнкерам.
Нет расхождений. Все они, в отличие от советской пропаганды
и наших энциклопедистов, говорят правду.
"… Когда юнкера вошли в Кремль, - продолжает Страхов, - был
удобный и решительный случай в пользу Красной гвардии, - они шли густыми
колоннами и страшно были робки и несмелы. Вот в этот момент возможно было
побить все колонны не только из пулеметов, но даже из винтовок. А ведь у нас
были почти на каждой колокольне пулеметы и достаточное количество лент - у
некоторых доходило до 15 ящиков. Солдаты были уверены, что мы отстоим Кремль, и
побили бы юнкеров, в особенности благодаря тому, что они шли колоннами…".
И, наконец, развязка:
"… Когда броневики, а также
задние ряды юнкеров открыли огонь по стене, я был ранен в голову. Помню, что
при ранении я еще в последний раз спустил курок, после чего у меня сейчас же
стало темно в глазах, и я упал…
[Через какое-то время] я пришел в себя и
встал. Но у меня уже не было ни винтовки, ни револьвера... Недалеко от меня
стоит мой товарищ И. С. Сидоров... Не успел я крикнуть Сидорову, как ко мне
подбежало человек семь юнкеров и... один матрос…".
Вот она разгадка: "… семь юнкеров и... один матрос".
Вспомним: для координации действий
местного штаба вслед за Ногиным и некоторыми другими членами ВРК 27 октября из
Петрограда в Москву прибыл хорошо нам известный отряд революционных матросиков.
Вот у кого рука потвёрже, чем у юнкеров…
"… Меня сразу ударили
несколькими прикладами. Я падаю и только слышу, будто сквозь какой-то сон, что
они кричали: “Коли ею”, “Руби его! ” и т.д. Все-таки я собрался с силами и
открыл глаза: против моих глаз стояла толпа юнкеров, и двое из них направляли
на меня штыки, а третий замахнулся шашкой…".
Даже в этой ситуации юнкера не замарали свои штыки.
"...Я очнулся в построенных рядах, как и все солдаты, и
чувствовал, что выбиваюсь из сил. Но меня ободрила трескотня пулемета.
Рядом с собой слышу крики ужаса. Это юнкера стали стрелять по нас из пулемета
около меня, как снопы, повалились солдаты. Около Николаевской гауптвахты стояли
офицеры и кричали “Стоять смирно! Не ложиться!” Ко мне подошел... подпоручик,
да как ударит меня по лбу наганом, я упал…".
Вот здесь память кому-то явно изменила. Ведь у пулемётов
были Кремлёвские офицеры и большевики. И ещё кое-кто, о ком мы расскажем позже.
Но раненному в голову и избитому Страхову это простительно. Чего нельзя сказать
о Пече.
И с чего бы это вдруг, когда начался обстрел с
подготовленных Страховым позиций, именно к нему подбегает возмущённый
подпоручик и бьёт его по лбу?..
Вспомним ещё раз, как описывал уже сам расстрел обезоруженных
солдат 56-го полка священник:
"…
Обезоружили бунтовщиков. Их было до 500 человек. Тогда началась стрельба
из арсенала, с чердаков, подвалов. Многие прятались, где могли. Переполох
был полный…".
"Из арсенала, чердаков и подвалов". То есть с
тех позиций, которые готовил сам Страхов для провокаций. И зачем бы юнкерам
вести огонь "с чердаков и подвалов", когда они ещё только вошли в
крепость, и вот он "классовый враг" стоит прямо перед тобой
обезоруженный на площади. Стреляй, не хочу.
Явно мозги заклинило у наших даровитых фальсификаторов.
Много вопросов, на которые никто, кроме самого Страхова,
не дал ответ, когда подробнейшим образом описывал то, как готовились они к
встрече юнкеров.
Удивляет только поразительная благосклонность судьбы к
Страхову.
В который раз за день она дарит ему жизнь. Удар рискующего
своей жизнью подпоручика избавил его от участи быть похороненным вместе со
своими товарищами под забором Кремля.
И странным опять выглядит его спасение во время
"расстрела". Не главного виновника "расстреляли", а тех,
кто рядом с ним стоял.
А может в том и была чья-то задумка? Чтобы выжил он и
рассказал правду о своих товарищах "соглашателях", затёршихся в
большевистские ряды и сорвавших план "мирного развития революции".
Но и после этого случая удача не изменила Страхову, подарив
в эти несколько дней ещё одну – пятую жизнь:
"… 28-го в 3 часа дня нас
погнали в казармы. Нас было много, около 500 человек. У дверей стояли юнкера и
поставили пулеметы. Разговаривать нам воспретили, но мы не обращали на это
внимания, так как были очень голодны...
В 7 часов вечера до нас стали доноситься
звуки орудийных выстрелов... Слышим взрыв снаряда на площади... около церкви,
где снаряд угодил около... паперти, да так угол и отгрыз. Слышим, второй,
третий и четвертый... И мы все заговорили и обрадовались, что умирать легче
под своими снарядами, и запели “Вы жертвою пали”...".
До расстрела – около 500 и после расстрела – около 500.
Никто, конечно, их не пересчитывал. Но количества жертв явно
преувеличено. И если не так, то куда делись жертвы предыдущих провокаций,
сопровождающиеся многочисленными, как показывают свидетели этих событий,
потерями. Ведь всего было похоронено 213 красногвардейцев, среди которых были и
бойцы "Красной гвардии", погибшие на баррикадах. То есть те, кто погиб
далеко от Кремля. И "расстрел" в Кремле, как выяснилось, был не один.
А вот здесь уже чистая купюра господина Пече: он вырезал
целую часть воспоминаний Страхова, а дату не уточнил. И получилось так, что эти
события произошли в один день.
В действительности интенсивный обстрел Кремля, который
описывает Страхов, несмотря на протесты общественности, начался только 1 ноября
(а не 28 октября). Хотя первые выстрелы по воротам, возможно, прозвучали ещё
накануне.
Но только вечером 1 ноября, осуществляющие обстрел ворот
артиллеристы, получили приказ ВРК перенести огонь с ворот на объекты Кремля:
"… и запели “Вы жертвою
пали”.
В этот момент, во время пения, пятый...
снаряд врезался в угол стены казармы, сбил угол и ворвался в
казарму... Здесь произошла маленькая паника, но скоро все обошлось и успокоилось.
Вдруг…".
Как видите, уничтожались не только святыни Кремля, но, в
первую очередь, пленные солдаты. Живые свидетели этих грязных событий не были
нужны никому.
Это первое в истории Советской Росси уничтожение собственных
пленных "красноармейцев" на территории противника. Сколько их ещё
было впереди. Но этот произошёл уже на пятый день после "революции".
Хороший свидетель – мёртвый свидетель, из которого так
легко сделать жертву террора.
Но, видно, после этого судьба перестала улыбаться пережившему
и артиллерийский расстрел Страхову:
"… Вдруг в самое среднее окно
казармы влетел трехдюймовый жук и, пролетев все помещение, вылетел в другое
окно. Когда он летел, от него было очень жарко, и у меня сейчас осталась от
него память, когда обожгло мне правый висок. Один старикашка, с испуга, очевидно,
скончался от разрыва сердца…»
__________________________________
Вот такая жуткая история приключилась в Москве,
но наша настоящая, криминальная история
ещё только начинается.
Конец третьей части.
(продолжение
следует)
__________________________________________________________
Aliaksandr Astanevich
12.11-10.12.2009г. [вернуться в начало памфлета]
Вот мы и закончили
повествование третьей части и вам судить как. Сейчас вы можете продолжить
путешествие вместе с нами в историю, нажав одну из следующих ссылок. Или отдохнуть,
сохранив нашу страницу в "Избранном".
Для
перехода в следующую главу нажми ссылку
[переход в четвёртую часть]
После
того, конечно, когда она появится.
______________________________________________
______________________________________________
